Первая искра
Первая искра
Обессиленная, Азазель тяжело дышала. Увидев сестру, на пару секунд девушка прикрыла глаза и подняла голову к небу, позволяя дождю умыть ее лицо. В этот момент она молила, чтобы все это закончилось.
Это была не ее сестра. Азазель часто размышляла о том, простила бы она ее, и, отчего-то, придерживалась вывода, что та смогла бы. Визрон, прокручивая старую картину в голове, пробовала мысленно меняться ролями, но останавливалась, понимая, что это не ее жизнь бесповоротно окончена, прочувствовать это не удастся. Будь у прошлого другой исход, седовласая, будь она в могиле или на больничной койке вместо родственной крови, никому не смогла бы простить случившегося. Но Азазель , нелепо себя оправдывая, верила, что сестра смогла бы. Что это было ради нее. Они были совершенно разными, но в то же время очень близки. Временами девушке снилось, что во сне она разговаривала с ней, умоляла простить, а та лишь смеялась, отвечая, что у нее нет причин извиняться. Больное сознание визрона всеми силами старалось найти оправдание и утешение содеянному.
Чудовище повалило светлоглазую на мокрую, обагренную кровью, землю. Оно яростно рвалось к ее шее, жадно щелкая зубами и крепко сжимая плечи девушки своими кукольными руками. Азазель упиралась ладонями в ее нижнюю челюсть, не позволяя приблизиться к себе. Безуспешно стараясь повторить знакомый трюк, седая прекратила попытки вспыхнуть. В какой-то миг в голове пронеслась мысль, что это навсегда, что она потеряла свои силы. Еще страшнее было то, что это напугало ее, несмотря на то, что со дня гибели сестры она воспринимала эти способности как наказание, вечные страдания и напоминание, сколько боли она может принести. Сейчас же визрон поняла, что без них она ничтожна. Это они делали ее кем-то.
Существо казалось ей невероятно сильным для таких детских размеров . Седовласая вертела головой в поисках острой заколки, которая вылетела из руки в момент падения и сейчас была бы как никогда кстати. Но тщетно, та была слишком далеко. Собравшись с силами, девушка смогла схватить ее за шею, открывая путь к собственной, за чем последовало аналогичное действие от сестрицы. И все же преимущественные размеры Азазель позволили ей сбросить монстра с себя. С трудом обхватив ту ногами, девушка перевернулась на бок, тем самым сваливая ее со своего тела, в тот же момент нависая над ней. Находясь у края платформы, визрон крепко сжимала горло чему-то, что когда-то могло быть ее семьей, которую она лично разрушила. Прижимая ее к земле, Азазель вглядывалась в глаза, стараясь найти в них хоть что-то настоящее. Тогда бы, возможно, будь это действительно ее сестра, девушка бы действительно позволила ей себя убить. Но ее сестра не такая.
Седая с трудом тянет существо к обрыву. Однако казалось, что оно уже едва сопротивляется. Обдумывать причины этого поведения сейчас Азазель не имела ни малейшего желания, от очередного испытания хотелось как можно скорее избавиться. И вот, свесив голову чудовища за край, девушка сталкивает его в полыхающую пропасть, едва удерживаясь на ногах.
Азазель подбирает утерянную заколку и садится, обхватывая колени руками. Вся промокшая, извалявшаяся в крови и пыли, она обводила взглядом алебастровых глаз платформу, окруженную бездной.
Она в очередной раз убила сестру.
Это была не ее сестра. Азазель часто размышляла о том, простила бы она ее, и, отчего-то, придерживалась вывода, что та смогла бы. Визрон, прокручивая старую картину в голове, пробовала мысленно меняться ролями, но останавливалась, понимая, что это не ее жизнь бесповоротно окончена, прочувствовать это не удастся. Будь у прошлого другой исход, седовласая, будь она в могиле или на больничной койке вместо родственной крови, никому не смогла бы простить случившегося. Но Азазель , нелепо себя оправдывая, верила, что сестра смогла бы. Что это было ради нее. Они были совершенно разными, но в то же время очень близки. Временами девушке снилось, что во сне она разговаривала с ней, умоляла простить, а та лишь смеялась, отвечая, что у нее нет причин извиняться. Больное сознание визрона всеми силами старалось найти оправдание и утешение содеянному.
Чудовище повалило светлоглазую на мокрую, обагренную кровью, землю. Оно яростно рвалось к ее шее, жадно щелкая зубами и крепко сжимая плечи девушки своими кукольными руками. Азазель упиралась ладонями в ее нижнюю челюсть, не позволяя приблизиться к себе. Безуспешно стараясь повторить знакомый трюк, седая прекратила попытки вспыхнуть. В какой-то миг в голове пронеслась мысль, что это навсегда, что она потеряла свои силы. Еще страшнее было то, что это напугало ее, несмотря на то, что со дня гибели сестры она воспринимала эти способности как наказание, вечные страдания и напоминание, сколько боли она может принести. Сейчас же визрон поняла, что без них она ничтожна. Это они делали ее кем-то.
Существо казалось ей невероятно сильным для таких детских размеров . Седовласая вертела головой в поисках острой заколки, которая вылетела из руки в момент падения и сейчас была бы как никогда кстати. Но тщетно, та была слишком далеко. Собравшись с силами, девушка смогла схватить ее за шею, открывая путь к собственной, за чем последовало аналогичное действие от сестрицы. И все же преимущественные размеры Азазель позволили ей сбросить монстра с себя. С трудом обхватив ту ногами, девушка перевернулась на бок, тем самым сваливая ее со своего тела, в тот же момент нависая над ней. Находясь у края платформы, визрон крепко сжимала горло чему-то, что когда-то могло быть ее семьей, которую она лично разрушила. Прижимая ее к земле, Азазель вглядывалась в глаза, стараясь найти в них хоть что-то настоящее. Тогда бы, возможно, будь это действительно ее сестра, девушка бы действительно позволила ей себя убить. Но ее сестра не такая.
Седая с трудом тянет существо к обрыву. Однако казалось, что оно уже едва сопротивляется. Обдумывать причины этого поведения сейчас Азазель не имела ни малейшего желания, от очередного испытания хотелось как можно скорее избавиться. И вот, свесив голову чудовища за край, девушка сталкивает его в полыхающую пропасть, едва удерживаясь на ногах.
Азазель подбирает утерянную заколку и садится, обхватывая колени руками. Вся промокшая, извалявшаяся в крови и пыли, она обводила взглядом алебастровых глаз платформу, окруженную бездной.
Она в очередной раз убила сестру.
Первая искра
И вот, они стояли на каменной плите, возвышающейся на огненной пропастью, обе покрытые с ног до головы льющейся с неба фиолетовой кровью, забивающей нос, глаза и уши.
Сверкнула молния, и Азазель упала наземь под грузом собственной сестры, желающей вцепиться ей в глотку. В глазах этого монстра читалось неистовое безумие, жажда крови и страх смерти, который опалённый уже видела несколько лет назад. Хаотично клацая клыками в сантиметрах от шеи жертвы, оно уже не казалась Азазель чем-то родным и давно утерянным. Пред ней был лишь её собственный страх, чувство вины, раздирающее её изнутри. Из последних сил сбросив с себя тело монстра в пропасть, девушка похоронила в себе тяжесть того воспоминания, что много лет терзало её душу. Она видела, как маленькое зубастое тельце обхватывают синие языки безудержной стихии и безжалостно пожирают, словно сухой хворост. До ушей визрона дошли лишь девичьи крики и свист пламени, довольного таким щедрым угощением.
Оглянувшись, она могла заметить, как мир вокруг неё преобразился. Девушку окружал разрушенный и опустелый Шаура-Харау. Угрюмые серые здания, обветшалые, покрытые чёрной копотью и глубокими трещинами, обвивали многочисленные кусты визраанского плюща, сияющего своими золотистыми листьями. Небо горело оранжевым заревом, а землю застилали многочисленные выгоревшие дотла трупы, орошённые фиолетовой кровью. Впереди, примерно в 15-ти метрах от девушки, находилась несуразная кирпичная арка, проход через которую светился ослепительным белым светом.
Но не успела Азазель сделать и шага, как за её спиной послышался оглушительный грохот и хруст, будто что-то очень тяжёлое приземлилось на груду опалённых тел. Это что-то очень грубо обхватило своей громадной лапой тельце юного визрона и подняло на несколько метров над землёй. И только теперь девушка увидела, что предстало перед ней.
Громадный, раза в два с половиной больше Азазель, монстр с ярко-красной чешуйчатой кожей и густой чёрной гривой держал опалённую в своей устрашающе мускулистой руке. Это была самая настоящая гора мышц, покрытая кое-где врождённой костяной бронёй. Покрытая густой растительностью, смутно знакомая харя этого существа испускала из зубастого рта чёрные клубы дыма, а переполненный запредельной ненавистью взгляд аметистовых глаз прожигал девушку насквозь.
- Кровь... Кровь... - хрипел гигант, сжимая свою хватку. Азазель чувствовала, что с каждой секундой дышать становится всё сложнее.
Сверкнула молния, и Азазель упала наземь под грузом собственной сестры, желающей вцепиться ей в глотку. В глазах этого монстра читалось неистовое безумие, жажда крови и страх смерти, который опалённый уже видела несколько лет назад. Хаотично клацая клыками в сантиметрах от шеи жертвы, оно уже не казалась Азазель чем-то родным и давно утерянным. Пред ней был лишь её собственный страх, чувство вины, раздирающее её изнутри. Из последних сил сбросив с себя тело монстра в пропасть, девушка похоронила в себе тяжесть того воспоминания, что много лет терзало её душу. Она видела, как маленькое зубастое тельце обхватывают синие языки безудержной стихии и безжалостно пожирают, словно сухой хворост. До ушей визрона дошли лишь девичьи крики и свист пламени, довольного таким щедрым угощением.
Несмотря на сильное эмоциональное напряжение, девушка ощутила, как в теле её отзывается облегчение, успокоение. Она почувствовала, как силы, ранее лишь с каждой минутой покидавшие её, вновь возвращаются к ней, наполняют её, как наполняет серебристое вино прозрачный бокал.
Оглянувшись, она могла заметить, как мир вокруг неё преобразился. Девушку окружал разрушенный и опустелый Шаура-Харау. Угрюмые серые здания, обветшалые, покрытые чёрной копотью и глубокими трещинами, обвивали многочисленные кусты визраанского плюща, сияющего своими золотистыми листьями. Небо горело оранжевым заревом, а землю застилали многочисленные выгоревшие дотла трупы, орошённые фиолетовой кровью. Впереди, примерно в 15-ти метрах от девушки, находилась несуразная кирпичная арка, проход через которую светился ослепительным белым светом.
Но не успела Азазель сделать и шага, как за её спиной послышался оглушительный грохот и хруст, будто что-то очень тяжёлое приземлилось на груду опалённых тел. Это что-то очень грубо обхватило своей громадной лапой тельце юного визрона и подняло на несколько метров над землёй. И только теперь девушка увидела, что предстало перед ней.
Громадный, раза в два с половиной больше Азазель, монстр с ярко-красной чешуйчатой кожей и густой чёрной гривой держал опалённую в своей устрашающе мускулистой руке. Это была самая настоящая гора мышц, покрытая кое-где врождённой костяной бронёй. Покрытая густой растительностью, смутно знакомая харя этого существа испускала из зубастого рта чёрные клубы дыма, а переполненный запредельной ненавистью взгляд аметистовых глаз прожигал девушку насквозь.
- Кровь... Кровь... - хрипел гигант, сжимая свою хватку. Азазель чувствовала, что с каждой секундой дышать становится всё сложнее.
Первая искра
Визрон была уверена, что все эти пейзажи ее горящих рук дело. Как и трупы. Ей бы не хотелось верить, что это она устроила массовую зачистку земель, без разбора уничтожая как виновных, так и пленников судьбы, но кто, если не она. Верить не хотелось, но она знала, что способна. Во всяком случае, времени на размышления не было. Как и воздуха.
В лапах этого монстра Азазель чувствовала себя тряпичной куклой. Ему стоило всего лишь слегка надавить, чтобы кости визрона хрустнули, следом пронзая собой все внутренности. Однако ее преследователь с этим не спешил, растягивая удовольствие, доставляемое медленно усиливающейся болью жертвы.
Вернувшиеся силы возвратили Азазель прежнюю уверенность, но теперь она знала, что и без них на кое-что способна. Разве что сейчас, как никогда прежде, она ценила их.
Ее первой идеей было бегство, но рано или поздно он бы нагнал седую. Здесь всё в его власти. Вернее, тут ничего не зависит от девушки и всё жаждет смерти палача.
Смотря в темно-лиловые глаза, седоволосая судорожно перебирала в голове планы спасения. Грудь, а следовательно и сердце чудовища, были защищены костяным щитом, поэтому единственным вариантом, по мнению Азазель, была шея.
Существо издало оглушительный рык, отчего визрона на несколько секунд сковал страх. Но действовать нужно было сейчас, более удобного момента может не подвернуться. Девушка подалась вперед, почти к самой его зубастой пасти, высматривая наиболее беззащитную область его шеи. Одновременно воспламеняясь, светлоглазая со всех сил вонзает в его горло ту самую заколку. Монстр вновь издает истошный рев, на сей раз наполненный болью, страхом и еще большей яростью. Бросив пылающую Азазель, что обожгла его ладонь, гигант прижал лапу к кровоточащей ране, все время издавая завывающие и хлюпающие звуки.
Приземлившись на спину и больно ударившись о землю, пламя визрона потухло. Во время удара все тело пронзил паралич, мелкими уколами проходя от груди до стоп. Секунды длились как часы. С трудом вставая на онемевшие ноги, девушка со всех сил бросилась бежать к арке, надеясь выиграть время, которое она почти потеряла. Не оборачиваясь, она стремилась к свету, чувствуя позади себя стремительно нагоняющую ее тьму, под чьими лапами содрогалась прогнившая земля.
В лапах этого монстра Азазель чувствовала себя тряпичной куклой. Ему стоило всего лишь слегка надавить, чтобы кости визрона хрустнули, следом пронзая собой все внутренности. Однако ее преследователь с этим не спешил, растягивая удовольствие, доставляемое медленно усиливающейся болью жертвы.
Вернувшиеся силы возвратили Азазель прежнюю уверенность, но теперь она знала, что и без них на кое-что способна. Разве что сейчас, как никогда прежде, она ценила их.
Ее первой идеей было бегство, но рано или поздно он бы нагнал седую. Здесь всё в его власти. Вернее, тут ничего не зависит от девушки и всё жаждет смерти палача.
Смотря в темно-лиловые глаза, седоволосая судорожно перебирала в голове планы спасения. Грудь, а следовательно и сердце чудовища, были защищены костяным щитом, поэтому единственным вариантом, по мнению Азазель, была шея.
Существо издало оглушительный рык, отчего визрона на несколько секунд сковал страх. Но действовать нужно было сейчас, более удобного момента может не подвернуться. Девушка подалась вперед, почти к самой его зубастой пасти, высматривая наиболее беззащитную область его шеи. Одновременно воспламеняясь, светлоглазая со всех сил вонзает в его горло ту самую заколку. Монстр вновь издает истошный рев, на сей раз наполненный болью, страхом и еще большей яростью. Бросив пылающую Азазель, что обожгла его ладонь, гигант прижал лапу к кровоточащей ране, все время издавая завывающие и хлюпающие звуки.
Приземлившись на спину и больно ударившись о землю, пламя визрона потухло. Во время удара все тело пронзил паралич, мелкими уколами проходя от груди до стоп. Секунды длились как часы. С трудом вставая на онемевшие ноги, девушка со всех сил бросилась бежать к арке, надеясь выиграть время, которое она почти потеряла. Не оборачиваясь, она стремилась к свету, чувствуя позади себя стремительно нагоняющую ее тьму, под чьими лапами содрогалась прогнившая земля.
Первая искра
Её импровизированное оружие, словно вонзающийся в масло нож, вошло в шею чудовища. Монстр взревел от боли и выпустил из могучих лап хрупкую жертву, упавшую чей-то обгоревший труп. Маленькая, но острая заколка словно бы растворилась в теле гиганта, а из раны резвой струёй вырвался поток фиолетовой крови. Но девушке некогда было оценивать повреждения своего противника, и она, не останавливаясь ни на миг, ринулась к белому свету. Небо над головой окрасилось в алый свет, стены зданий хрустнули подобно стеклу, а земля под ногами задрожала, медленно источая аметистовую кровь. Где-то позади прогремел оглушительный рык. Чудовище расправило крылья.Кара : ↑23.06.2019 23:31Существо издало оглушительный рык, отчего визрона на несколько секунд сковал страх. Но действовать нужно было сейчас, более удобного момента может не подвернуться. Девушка подалась вперед, почти к самой его зубастой пасти, высматривая наиболее беззащитную область его шеи. Одновременно воспламеняясь, светлоглазая со всех сил вонзает в его горло ту самую заколку. Монстр вновь издает истошный рев, на сей раз наполненный болью, страхом и еще большей яростью. Бросив пылающую Азазель, что обожгла его ладонь, гигант прижал лапу к кровоточащей ране, все время издавая завывающие и хлюпающие звуки.
Преследователь взмыл в воздух, с громким свистом пронзая воздух, и ринулся за своей добычей с необычайной скоростью. Но девушка продолжала не оборачиваясь бежать, стараясь не поскользнуться на склизких от вездесущей крови телах. Она уже ощущала за своей спиной зловонное дыхание даэр’мона, что неустанно гнался за ней на крыльях ветра.
- Тебе от меня никогда не скрыться! - рычало чудовище сквозь свист ветра, когда Азазель до сияющего прохода оставалось всего пара шагов. - Отныне я всегда буду с тобой!
Но не успел он даже коснуться истерзанного тела девушки, как она всем телом окунулась в обволакивающий яркий белый свет. И боль, прежде находящаяся где-то на заднем фоне, вернулась с прежней силой.
...
Очнулась Азазель в просторной белой комнате, наполненной холодным белым светом и запахами медикаментов и отсыревшей штукатурки. Всё тело ныло, болело, дрожало, будто от судороги. Она чувствовала, как её тело горит огнём и в то же время находится в морозной воде. Горло, казалось, от жажды превратилось в сухую труху, а желудок неистово урчал в надежде получить в своё пользование хоть что-то съестное.
Тщательнее, насколько это было возможно, осмотрев помещение, она могла прийти к выводу, что лежит в помещении медицинского предназначения. Потолок прямо над ней и койка, на которой она лежала, видимо уже очень давно, были чёрными от копоти. Одежды на ней не было, а почти что всё тело было замотано бинтами с кое-где проступающими тёмно-красными пятнами. Насколько визрон могла заметить, она была подключена к некому аппарату жизнеобеспечения - достаточно старой технологии даже по меркам сектора. Облокотившись на него, рядом стояла пара старомодных костылей, судя по всему, предназначенных именно пробудившемуся визрону.
Прошло около пары часов, прежде чем Азазель почувствовала, как былые силы возвращаются к ней. Из мутного варева сознание постепенно приходило в норму, а мышцы начали возвращаться под контроль своей хозяйки. Капельница, кислородная маска и прочие вещи, обеспечивающие её жизнеспособность всё то время, что она была в отключке, теперь казались ей ненужным балластом. И хотя вездесущая боль, уже слегка притупившаяся, никуда не исчезла, а истощение во всём теле приказывало лежать, опалённая теперь чувствовала, что может управлять своим телом.
До ушей девушки донёсся звон посуды. Взглянув на выход из помещение, выходящий, видимо, в какой-то коридор, она заметила яркий желтоватый свет, отдающий каким-то домашним уютом. Вероятно, именно оттуда и исходил этот звон.
Первая искра
С трудом открыв глаза, Азазель ещё не ощущала реальность. Ей казалось, что она здесь по вине монстра, что, наверное, догнал её. Во всяком случае, здесь она в безопасности, судя по тому, что кто-то попытался о ней позаботиться.
Окинув взглядом свое тело, девушка с тяжёлым вздохом прикрыла белесые глаза. Теперь всё будет ещё хуже, если, разумеется, она вообще поправится и сможет жить нормальной жизнью. Будь визрон сейчас в состоянии, то в ярости метала бы все, что попалось ей под руку. Но она не могла почувствовать что-либо, кроме пронзительной боли и всепоглощающей беспомощности.
Спустя некоторое время, слабость отступила, и Азазель могла обдумать произошедшее. Последние события смешались в кашу: сон о сестре на корабле, нападение зверя, её галлюцинации. Всё это истощило седую по максимуму. Сейчас же она постаралась восстановить последовательность событий, однако её видения казались настолько реальными, что светлоглазая ставила под сомнение, что этого не было.
За время, проведённое в раздумьях, девушка только сейчас вспомнила, что здесь может быть даэр' мон. Разумеется, это он её вытащил. Хотелось бы ей в это верить.
Еще раз оглянувшись вокруг, визрон не обнаружила воды, которая бы сейчас была так кстати. С трудом прочистив пересохшее горло, Азезель попыталась позвать краснокожего, но вместо этого глухо прохрипела его имя, словно разучилась говорить. Само собой, безрогий, наверняка, редко к ней заходил, ведь неизвестно, сколько она пролежала без сознания. Может быть, он уже и не ждёт, что она очнется.
Выглядываясьв черную бесконечность потолока, девушку внезапно накрыло волной страха. Что, если её оставили? Может, она уже не оправдала возложенных на неё надежд?
В этот момент в соседней комнате послышался звон. Сердце визрона на миг замерло то ли от неожиданности, то ли от радости, что она не одна. Ей хотелось вскочить с места и побежать на звон, но вместо этого она с огромным трудом медленно спустила оббинтованные ноги на холодный пол, который обдал морозом пульсирующие стопы. Стискивая от боли зубы, Азазель села на койке. Она потянулась за костылями, не представляя себя на них. Затем, отдышавшись пару минут, седовласая заставила себя подняться. Невероятно глупое решение. Девушка задерживала дыхание, словно это помогало ей не чувствовать, как пылают её раны.
Дрожа всем телом, изо всех сил сжимая костыли, она наконец отважилась сделать первый шаг.
- Игни! - вырвался у неё хрип перед тем, как она рухнула вниз, словно её кукловод обрезал все ниточки, за которые дёргал.
Светлоглазая застонала, не чувствуя тела. Зажмурив глаза, на которые навернулись слезы, она не шевелясь лежала на полу, лишь надеясь, что кто-нибудь ей поможет. Такая жалкая, беспомощная и ни на что не способная марионетка.
Окинув взглядом свое тело, девушка с тяжёлым вздохом прикрыла белесые глаза. Теперь всё будет ещё хуже, если, разумеется, она вообще поправится и сможет жить нормальной жизнью. Будь визрон сейчас в состоянии, то в ярости метала бы все, что попалось ей под руку. Но она не могла почувствовать что-либо, кроме пронзительной боли и всепоглощающей беспомощности.
Спустя некоторое время, слабость отступила, и Азазель могла обдумать произошедшее. Последние события смешались в кашу: сон о сестре на корабле, нападение зверя, её галлюцинации. Всё это истощило седую по максимуму. Сейчас же она постаралась восстановить последовательность событий, однако её видения казались настолько реальными, что светлоглазая ставила под сомнение, что этого не было.
За время, проведённое в раздумьях, девушка только сейчас вспомнила, что здесь может быть даэр' мон. Разумеется, это он её вытащил. Хотелось бы ей в это верить.
Еще раз оглянувшись вокруг, визрон не обнаружила воды, которая бы сейчас была так кстати. С трудом прочистив пересохшее горло, Азезель попыталась позвать краснокожего, но вместо этого глухо прохрипела его имя, словно разучилась говорить. Само собой, безрогий, наверняка, редко к ней заходил, ведь неизвестно, сколько она пролежала без сознания. Может быть, он уже и не ждёт, что она очнется.
Выглядываясьв черную бесконечность потолока, девушку внезапно накрыло волной страха. Что, если её оставили? Может, она уже не оправдала возложенных на неё надежд?
В этот момент в соседней комнате послышался звон. Сердце визрона на миг замерло то ли от неожиданности, то ли от радости, что она не одна. Ей хотелось вскочить с места и побежать на звон, но вместо этого она с огромным трудом медленно спустила оббинтованные ноги на холодный пол, который обдал морозом пульсирующие стопы. Стискивая от боли зубы, Азазель села на койке. Она потянулась за костылями, не представляя себя на них. Затем, отдышавшись пару минут, седовласая заставила себя подняться. Невероятно глупое решение. Девушка задерживала дыхание, словно это помогало ей не чувствовать, как пылают её раны.
Дрожа всем телом, изо всех сил сжимая костыли, она наконец отважилась сделать первый шаг.
- Игни! - вырвался у неё хрип перед тем, как она рухнула вниз, словно её кукловод обрезал все ниточки, за которые дёргал.
Светлоглазая застонала, не чувствуя тела. Зажмурив глаза, на которые навернулись слезы, она не шевелясь лежала на полу, лишь надеясь, что кто-нибудь ей поможет. Такая жалкая, беспомощная и ни на что не способная марионетка.
Первая искра
Головокружительное падение и глухой звук удара о вычищенный до блеска, но старый, как Великие Альянсы, ламинат поприветствовали девушку, попытавшуюся сделать свои «первые шаги» за последние... сутки? Дни? Недели? Месяцы? Года? Невозможно было бы с уверенностью сказать, сколько девушка пролежала в этом прохладном помещении, наполненным «мёртвым» белым светом и ароматами медикаментов, на этой покрытой белой простынёй койке под жутким чёрным пятном на потолке, бьющим в нос запахом гари.
Однако, как бы там ни было, её нелепое и весьма болезненное приземление возымело эффект. Там, где она слышала звон посуды ранее, послышался протяжный скрип деревянной мебели и гулкие шаги, становящиеся всё ближе и ближе с каждой секундой. Наконец, крепко обнимая щекой пахнущий моющими средствами холодный пол, она увидела в проходе знакомую фигуру.
Игниамерон. Да, это определенно был он, однако как же этот двухметровый великан был похож на то чудовище, что неистово преследовало в том кошмаре. Алая кожа, пронзительный аметистовый взгляд, чёрные волосы и рога, ныне обрезаные, но когда-то украшавшие голову даэр’мона. Теперь же он, в белоснежной майке и серых брюках, стоял в коридоре, безмолвно смотрел на беззащитного визрона, даже не способного произнести ни единого слова и металлической ложкой помешивал в глубокой тарелке что-то аппетитно пахнущее.
Издав приглушённый смешок, Игниамерон вошёл вглубь комнаты, освободил руки, поставив кушанье на ближайшую тумбочку, без труда поднял девушку и уложил обратно на койку, с которой та совсем недавно так хотела встать.
- Я так понимаю, тебе уже лучше. - произнёс даэр’мон почёсывая свою заметно приумножившуюся лицевую растительность и рассматривая каждую обмотанную бинтами часть тела девушки. Затем он развернулся и вышел из комнаты, что Азазель сначала могла расценить как безразличие к её состоянию. Однако спустя пару мгновений, что для девушки могли растянутся на несколько минут, он вернулся со стаканом воды и ложкой.
- Я полагаю, твои глотательные рефлексы ещё не до конца вернулись в норму. - прохрипел даэр’мон, по по-прежнему держа прозрачный гранёный стакан и металлически столовый прибор. Взгляд его фиолетового глаза остановился на чём-то поверх лба девушки, и Игни едва заметно улыбнулся.
- Болит? - обратился краснокожий к девушке, притронувшись с странной шишке на передней части черепа. Лёгкое прикосновение безрогого ощущалось как укол иголкой. - Кожа воспалилась, надо бы снять покраснение... - даэр’мон непроизвольно хмыкнул, - поздравляю, у тебя скоро прорежутся рожки.
Немного отпрянув от девушки, Ноктис взял стакан крепко в правую руку и ложкой зачерпнул оттуда немного воды.
- Открой рот. - спокойно произнёс её новый опекун, поднося ложку к рту девушки.
Однако, как бы там ни было, её нелепое и весьма болезненное приземление возымело эффект. Там, где она слышала звон посуды ранее, послышался протяжный скрип деревянной мебели и гулкие шаги, становящиеся всё ближе и ближе с каждой секундой. Наконец, крепко обнимая щекой пахнущий моющими средствами холодный пол, она увидела в проходе знакомую фигуру.
Игниамерон. Да, это определенно был он, однако как же этот двухметровый великан был похож на то чудовище, что неистово преследовало в том кошмаре. Алая кожа, пронзительный аметистовый взгляд, чёрные волосы и рога, ныне обрезаные, но когда-то украшавшие голову даэр’мона. Теперь же он, в белоснежной майке и серых брюках, стоял в коридоре, безмолвно смотрел на беззащитного визрона, даже не способного произнести ни единого слова и металлической ложкой помешивал в глубокой тарелке что-то аппетитно пахнущее.
Издав приглушённый смешок, Игниамерон вошёл вглубь комнаты, освободил руки, поставив кушанье на ближайшую тумбочку, без труда поднял девушку и уложил обратно на койку, с которой та совсем недавно так хотела встать.
- Я так понимаю, тебе уже лучше. - произнёс даэр’мон почёсывая свою заметно приумножившуюся лицевую растительность и рассматривая каждую обмотанную бинтами часть тела девушки. Затем он развернулся и вышел из комнаты, что Азазель сначала могла расценить как безразличие к её состоянию. Однако спустя пару мгновений, что для девушки могли растянутся на несколько минут, он вернулся со стаканом воды и ложкой.
- Я полагаю, твои глотательные рефлексы ещё не до конца вернулись в норму. - прохрипел даэр’мон, по по-прежнему держа прозрачный гранёный стакан и металлически столовый прибор. Взгляд его фиолетового глаза остановился на чём-то поверх лба девушки, и Игни едва заметно улыбнулся.
- Болит? - обратился краснокожий к девушке, притронувшись с странной шишке на передней части черепа. Лёгкое прикосновение безрогого ощущалось как укол иголкой. - Кожа воспалилась, надо бы снять покраснение... - даэр’мон непроизвольно хмыкнул, - поздравляю, у тебя скоро прорежутся рожки.
Немного отпрянув от девушки, Ноктис взял стакан крепко в правую руку и ложкой зачерпнул оттуда немного воды.
- Открой рот. - спокойно произнёс её новый опекун, поднося ложку к рту девушки.
Первая искра
Азазель зажмурилась и зашипела от боли, что пронзила ее тело, когда безрогий вернул ее на койку.
С приходом краснокожего визрон смогла почувствовать облегчение и успокоение от того, что она не кинута на произвол судьбы, коротать свои последние деньки калекой в какой-то погоревшей больничной палате. На самом деле, она была удивлена не столько тем, что выжила, сколько тем, что Игниамерон неплохо постарался ее вытащить из лап смерти. И такая забота со стороны едва знакомого даэр’мона начинала настораживать. Насколько ему нужен её «талант»? Неужели ему настолько необходим ученик, слушатель и ассистент в лице этого визрона?
- Рожки? – с трудом прохрипела девушка, прищуриваясь смотря на краснокожего.
Азазель послушно разомкнула сухие бледные губы, успевшие покрыться коркой. Непроизвольно она попыталась сделать глоток, но ощутила неприятную боль, растекающуюся по всему горлу, словно кинула в него камень непроходимых размеров, который решил расцарапать ей всю глотку. Однако никогда вода еще не казалась такой вкусной и желанной.
Живительная влага смягчила положение седовласой, словно смазав ее голосовые связки и давая возможность словесно атаковать Игниамерона.
- Какие еще рожки? – отдышавшись, начала она. – Что это значит? С чего вдруг?
Светлоглазая с трудом представляла рогатого визрона и то, с какой стати они вообще могут начать расти. Не без труда подняв забинтованную руку, девушка нащупала пару шишек выше лба и тут же отпрянула.
- Надеюсь, больше ничего?
С приходом краснокожего визрон смогла почувствовать облегчение и успокоение от того, что она не кинута на произвол судьбы, коротать свои последние деньки калекой в какой-то погоревшей больничной палате. На самом деле, она была удивлена не столько тем, что выжила, сколько тем, что Игниамерон неплохо постарался ее вытащить из лап смерти. И такая забота со стороны едва знакомого даэр’мона начинала настораживать. Насколько ему нужен её «талант»? Неужели ему настолько необходим ученик, слушатель и ассистент в лице этого визрона?
- Рожки? – с трудом прохрипела девушка, прищуриваясь смотря на краснокожего.
Азазель послушно разомкнула сухие бледные губы, успевшие покрыться коркой. Непроизвольно она попыталась сделать глоток, но ощутила неприятную боль, растекающуюся по всему горлу, словно кинула в него камень непроходимых размеров, который решил расцарапать ей всю глотку. Однако никогда вода еще не казалась такой вкусной и желанной.
Живительная влага смягчила положение седовласой, словно смазав ее голосовые связки и давая возможность словесно атаковать Игниамерона.
- Какие еще рожки? – отдышавшись, начала она. – Что это значит? С чего вдруг?
Светлоглазая с трудом представляла рогатого визрона и то, с какой стати они вообще могут начать расти. Не без труда подняв забинтованную руку, девушка нащупала пару шишек выше лба и тут же отпрянула.
- Надеюсь, больше ничего?
Первая искра
Даэр’мон устало вздохнул. Что было удивительно, учитывая интересную особенность этого краснокожего гиганта- ему не нужен какой-либо из существующих газов для дыхания. И действительно, перед Азазель стояло бездыханное тело, грудь которого не вздымалась от поглощения вовнутрь объёмов кислорода.Кара : ↑08.08.2019 22:17- Какие еще рожки? – отдышавшись, начала она. – Что это значит? С чего вдруг?
Светлоглазая с трудом представляла рогатого визрона и то, с какой стати они вообще могут начать расти. Не без труда подняв забинтованную руку, девушка нащупала пару шишек выше лба и тут же отпрянула.
- Да, рожки. - последовал лаконичный ответ Игниамерона. - Рога, если тебе так яснее.
Краснокожий аккуратным движением руки в очередной раз угостил девушку ложкой прохладной влаги.
- Дело в том, что твои ожоги, появившиеся из-за твоего крайне безрассудного использования своих способностей, были несовместимы с жизнью. - продолжил он, говоря так, как родитель отчитывает школьницу за плохие оценки. - И мне пришлось пойти на чудовищный риск, чтобы спасти твою жизнь.
Даэр’мон прикусил указательный палец левой руки и показал Азазель. Через небольшой порез на правую конечность даэр’мона сорвалась маленькая капля тёмно-фиолетовой жидкости. Приземлившись на каменистую поверхность руки она почти тут же превратилась в чёрную корку.
- Это моя кровь, Азазель. - тихо вырвалось из зубастого рта Игниамерона, с губ которого так же стекла небольшая капелька фиолетовой жидкости. - Теперь эта кровь течёт и в тебе. Можно сказать, ты родилась дважды.
После этих слов безрогий открыл тумбочку и после череды недолгих поисков, достал оттуда какую-то мазь, отдающую, как могла почуять визрон, какой-то травой. Ловким движением руки открыв тюбик, Игниамерон выдавил немного бирюзового содержимого себе на палец, прижав при этом всё ещё кровоточащий к ладони, и намазал эту мазь на воспалившиеся выпуклости на лбу девушки. Та, в свою очередь, могла почувствовать режущую боль от прикосновений к этому необычайно чувствительному месту, однако чуть погодя эти два участка кожи накрыло каким-то неестественным холодом. И боль начала отходить.
- Через пару дней твои новоприобретённые вследствие переливания рога начнут пробивать сквозь кожу. Думаю, через день-два. - пробормотал Ноктис, рассматривая бугорки в верхней части лба Азазель. - Что касается всего остального...
Игниамерон окинул остальное тело девушки задумчивым взглядом.
- Тебе придётся снова научиться ходить... - говорил краснокожий, смотря на перемотанные бинтами ноги девушки. - Ты пролежала два месяца в постели. И ещё один месяц потребуется, чтобы ты восстановилась после комы. Думаю, твоему «обновлённому» организму будет этого достаточно.
Даэр’мон попоил девушку с ложки, пока стакан воды не опустел. Он поставил его на стол, а сам немного отдалился от койки.
- Завтра вечером начнём твою реабилитацию как следует. А пока... «Переродившемуся» организму необходим здоровый сон.
Ноктис поднял со стола тарелку уже давно остывшего кушанья.
- Тебе ещё что-нибудь нужно, пока я не ушёл?
Последний раз редактировалось Пепельный 19.08.2019 0:44, всего редактировалось 1 раз.
Первая искра
- Так хотелось себя укусить и придать визуальных эффектов для большего впечатления? Поверь, этого не требовалось, ведь мне уже сложно разделять реальность с происходящим бредом в моей голове. - Азазель безэмоционально проследила за стекающей каплей фиолетовой крови, пока та не окончила свой недолгий путь. Она уже начала привыкать к манере даэр' мона всё нагнетать. Наконец она подняла взгляд на краснокожего. - И ты знал, что это переливание не убьёт меня?.. Ладно, это глупый вопрос. И всё же спасибо, что попытался.
Что ж, сейчас ей бы хотелось верить, что рога - это единственное побочное явление. Но если бы не решение безрогого, у нее совсем не было шансов, за что седовласая, разумеется, благодарна ему. И всё же, Азазель вряд ли сможет сама понять причину, по которой в её сторону направлено столько внимания и заботы, если это можно так назвать. Откуда это желание возиться с никчемной калекой? Спрашивать об этом в ближайшее время она не решится. Даэр' мон, даже сейчас, кормящий ее с ложечки, всё ещё внушал страх. К тому же, теперь её судьба полностью в его руках.
Пока Игниамерон отпаивал бренное тело визрона, Азазель безнадёжно пыталась принять тот факт, что ей бы не хотелось видеть то, что скрывают бинты. Но, несмотря на это, у Азазель откуда-то оставалась невероятная тяга к жизни. Ее тело и раньше покрывали жуткие шрамы, теперь, правда, она стала просто обгоревшим куском мяса. А рога? Они совсем ее не заботили, даже интересовали. Судьба нещадно потрепала юную особу, отчего той казалось, что жизнь ее состоит из череды жестоких испытаний. И хотелось верить, что это было последним. Хотелось верить, что она действительно переродилась.
- Два месяца? - едва слышно вырвалось у неё.
Она и представить себе не могла, что все события, произошедшие у нее во сне словно за день, окажутся следствием двухмесячной комы. Казалось, прошёл миг. Ее жизнь только успела "разогнаться", но тут же резко ударила по тормозам. - А мои силы? Осталась ли вообще возможность ими пользоваться?
Какими бы силы ни были могущественными, на миг визрон почувствовала надежду, что избавилась от них. Всё же, это благодаря им она лежит здесь... Но могла бы лежать в глуши, разорванная в клочья. Азазель, наверное, могла бы бесконечно рассуждать о плюсах и минусах ее сил, если бы это так не утомляло. В конце концов всегда приходится смириться.
Что ж, сейчас ей бы хотелось верить, что рога - это единственное побочное явление. Но если бы не решение безрогого, у нее совсем не было шансов, за что седовласая, разумеется, благодарна ему. И всё же, Азазель вряд ли сможет сама понять причину, по которой в её сторону направлено столько внимания и заботы, если это можно так назвать. Откуда это желание возиться с никчемной калекой? Спрашивать об этом в ближайшее время она не решится. Даэр' мон, даже сейчас, кормящий ее с ложечки, всё ещё внушал страх. К тому же, теперь её судьба полностью в его руках.
Пока Игниамерон отпаивал бренное тело визрона, Азазель безнадёжно пыталась принять тот факт, что ей бы не хотелось видеть то, что скрывают бинты. Но, несмотря на это, у Азазель откуда-то оставалась невероятная тяга к жизни. Ее тело и раньше покрывали жуткие шрамы, теперь, правда, она стала просто обгоревшим куском мяса. А рога? Они совсем ее не заботили, даже интересовали. Судьба нещадно потрепала юную особу, отчего той казалось, что жизнь ее состоит из череды жестоких испытаний. И хотелось верить, что это было последним. Хотелось верить, что она действительно переродилась.
- Два месяца? - едва слышно вырвалось у неё.
Она и представить себе не могла, что все события, произошедшие у нее во сне словно за день, окажутся следствием двухмесячной комы. Казалось, прошёл миг. Ее жизнь только успела "разогнаться", но тут же резко ударила по тормозам. - А мои силы? Осталась ли вообще возможность ими пользоваться?
Какими бы силы ни были могущественными, на миг визрон почувствовала надежду, что избавилась от них. Всё же, это благодаря им она лежит здесь... Но могла бы лежать в глуши, разорванная в клочья. Азазель, наверное, могла бы бесконечно рассуждать о плюсах и минусах ее сил, если бы это так не утомляло. В конце концов всегда приходится смириться.
Первая искра
- Разумеется, не уверен. - с ухмылкой произнёс Игни, разведя руками. - Все мои предыдущие подопытные оказались непригодными для столь радикальной перестройки организма. - честно ответил даэр’мон, пронизывая взглядом девушку. - Как я уже сказал, данная процедура была очень рискованной. Я не был уверен в том, что ты выживешь. Да что там, тебя могла ждать участь гораздо хуже смерти... - краснокожий на миг опустил голову вниз, о чём-то задумавшись. - Впрочем, не забивай этим голову. Ты более чем жива. Это не может не радовать.Кара : ↑21.08.2019 19:40- Так хотелось себя укусить и придать визуальных эффектов для большего впечатления? Поверь, этого не требовалось, ведь мне уже сложно разделять реальность с происходящим бредом в моей голове. - Азазель безэмоционально проследила за стекающей каплей фиолетовой крови, пока та не окончила свой недолгий путь. Она уже начала привыкать к манере даэр' мона всё нагнетать. Наконец она подняла взгляд на краснокожего. - И ты знал, что это переливание не убьёт меня?.. Ладно, это глупый вопрос. И всё же спасибо, что попытался.
Даэр’мон хитро улыбнулся, обнажая свои клыки.Кара : ↑21.08.2019 19:40- Два месяца? - едва слышно вырвалось у неё.
Она и представить себе не могла, что все события, произошедшие у нее во сне словно за день, окажутся следствием двухмесячной комы. Казалось, прошёл миг. Ее жизнь только успела "разогнаться", но тут же резко ударила по тормозам. - А мои силы? Осталась ли вообще возможность ими пользоваться?
- Хороший вопрос. Вскрытие я не проводил, однако я предполагаю, что из-за мутации, происходившей с твоим телом на протяжении двух месяцев, сердечно-сосудистая и нервная системы, а так же мозг, как головной, так спинной, несколько... Модернизировались. И в частности головной мозг, который у тебя уже имел предрасположенность к ментальным способностям. Так что... - даэр’мон ухмыльнулся. - Об этом не беспокойся. Я обо всём позаботился.
Первая искра
- Подопытные? И много их у тебя было? - Азазель нахмурилась, такое открытие не могло не насторожить. - Для чего проводились эксперименты?
Само собой, ее не могло не радовать, что она осталась жива. Но что ждёт ее дальше, если она первый удачный опыт?
- Я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом и провалюсь в сон. - Светлоглазая поморщилась, когда резко дёрнула пострадавшей рукой, прикладывая ту к голове. - Спасибо, Игни.
Само собой, ее не могло не радовать, что она осталась жива. Но что ждёт ее дальше, если она первый удачный опыт?
Визрон, не смотря на краснокожего, кивнула в ответ. Разумеется, она бы начала расспрашивать о том, в чем заключается эта модернизация, однако внезапно начавшаяся пульсация в голове, что неприятно ударила по вискам, сбила все мысли в кучу. Это ей ещё предстоит узнать.Пепельный : ↑25.08.2019 22:16Хороший вопрос. Вскрытие я не проводил, однако я предполагаю, что из-за мутации, происходившей с твоим телом на протяжении двух месяцев, сердечно-сосудистая и нервная системы, а так же мозг, как головной, так спинной, несколько... Модернизировались. И в частности головной мозг, который у тебя уже имел предрасположенность к ментальным способностям. Так что... - даэр’мон ухмыльнулся. - Об этом не беспокойся. Я обо всём позаботился
- Я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом и провалюсь в сон. - Светлоглазая поморщилась, когда резко дёрнула пострадавшей рукой, прикладывая ту к голове. - Спасибо, Игни.
Последний раз редактировалось Кара 27.08.2019 14:29, всего редактировалось 2 раза.
Первая искра
[DELETE]
Последний раз редактировалось Пепельный 05.09.2019 22:01, всего редактировалось 2 раза.
Первая искра
- Да, подопытные. С десяток наберётся. - кратко и бесчувственно ответил Игни девушке, лежащей перед ним. Единственной, кто выжил и остался в здравом рассудке после крайне рискового переливания чужеродной крови. Настолько чужеродной, что понять, что это кровь, было бы сложно даже квалифицированному специалисту. - Впрочем, ты единственная пришла ко мне по своей воле...
Краснокожий сухо усмехнулся и продолжил чуть тише:
- Может, в этом и есть причина успеха?
Краснокожий пренебрежительно склонил голову набок. Игниамерону было несколько оскорбительно такое вопиющее любопытство этой юной оборванки.
- Меньше знаешь - крепче спишь. - отрезал Ноктис.
Даэр’мон кивнул и двинулся к выходу.Кара : ↑27.08.2019 14:24Визрон, не смотря на краснокожего, кивнула в ответ. Разумеется, она бы начала расспрашивать о том, в чем заключается эта модернизация, однако внезапно начавшаяся пульсация в голове, что неприятно ударила по вискам, сбила все мысли в кучу. Это ей ещё предстоит узнать.
- Я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом и провалюсь в сон. - Светлоглазая поморщилась, когда резко дёрнула пострадавшей рукой, прикладывая ту к голове. - Спасибо, Игни.
«Спасибо, Игни»... - ещё раз промотал у себя в голове краснокожий эту, казалось бы, простую и банальную фразу, сказанную визронской девушкой, которую Игниамерон подверг неописуемым пыткам взамен на жизнь. Однако, эти два слова всё же произвели впечатление на это с виду непробиваемое чудовище. Он не слышал этого в свой адрес уже очень много времени. Ведь кто будет благодарить того, кто целыми днями режет, кремирует и, как сказал бы какой-нибудь заядлый моралист, изуверствует над покойниками, а в своей тайной лаборатории проводит над живыми зловещие опыты? Осквернитель мёртвых и терзатель живых душ - именно так назвали бы Игниамерона те, кто прознал бы о его безжалостных исследованиях. Благо, такие надолго в мире живых не задерживались.
Выйдя из операционной, даэр’мон, недолго думая, доел оставшиеся пару ложек уже давным-давно остывшего супа, помыл посуду, стараясь издавать как можно меньше громких звуков, а затем двинулся в свою спальню. Он прекрасно знал, что его ждёт очередная бессонная ночь.
Безрогий присел на своё твёрдое и в общем не очень-то удобное кресло, прикрыл глаз и закурил. Разумеется, он осознавал, что эта лёгкая эйфория от употребления дыма вовнутрь - лишь сиюминутный эффект, являющийся сам по себе иллюзией, вызванной химической реакцией. Однако этот «ритуал» уже стал вредной привычкой, не желающей выходить из обихода, а менять это Игниамерону было попросту неохотно. Да и избытком времени краснокожий обычно не располагал. Благо теперь, когда Азазель пошла на поправку, у даэр’мона будет больше свободных минут, которые он сможет потратить на свои исследования и некоторые вылазки в «большой космос». В будущее он смотрел с надеждой, что Азазель не разочарует его. Ведь на неё он потратил непростительно много времени и ресурсов. И это инвестиция должна была оправдать себя, а иначе... Он совершил ещё одну роковую ошибку.
КВЕСТ ЗАВЕРШЁН
Последний раз редактировалось Пепельный 06.09.2019 12:46, всего редактировалось 1 раз.
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 6 гостей
